В этом году, 11 декабря исполняется 95 лет со дня рождения Александра Исаевича Солженицына — писателя, публициста, общественного и политического деятеля, лауреата Нобелевской премии по литературе за 1970 год. Солженицын известен как диссидент, который открыто высказывался против советской власти и политики СССР. После себя Александр Исаевич оставил богатое литературное наследие. Цитировать Солженицына можно бесконечно долго, перечитывать его произведения неоднократно и всегда находить в них для себя что-то особенное и невероятно актуальное именно сейчас.

Предлагаю вашему вниманию некоторые высказывания Александра Солженицына из его романов «Архипелаг ГУЛАГ» и «В круге первом», которые мне кажутся особенно близкими в этот непростой для всех нас период.

Никто из людей ничего не знает наперёд. И самая большая беда может постичь человека в наилучшем месте, и самое большое счастье разыщет его — в наидурном.

…Ничего в мире нельзя добиваться насилием! Взявши меч, нож, винтовку, мы быстро сравняемся с нашими палачами и насильниками. И не будет конца…

И пока не будет в стране независимого общественного мнения — нет никакой гарантии, что всё многомиллионное беспричинное уничтожение не повторится вновь, что оно не начнётся любой ночью, каждой ночью — вот этой самой ночью, первой за сегодняшним днём.

Политический заключенный — это тот, у кого есть убеждения, отречением от которых он мог бы получить свободу. У кого таких убеждений нет — тот политическая шпана.

Неограниченная власть в руках ограниченных людей всегда приводит к жестокости.

Власть – это яд, известно тысячелетия. Да не приобрел бы никто и никогда материальной власти над другими! Но для человека с верою в нечто высшее надо всеми нами, и потому с сознанием своей ограниченности, власть еще не смертельна. Для людей без верхней сферы власть – это трупный яд. Им от этого заражения – нет спасенья.

Постепенно открылось мне, что линия, разделяющая добро и зло, проходит не между государствами, не между классами, не между партиями — она проходит через каждое человеческое сердце… Линия эта подвижна, она колеблется в нас с годами. Даже в сердце, объятом злом, она удерживает маленький плацдарм добра. Даже в наидобрейшем сердце — неискорененный уголок зла. С тех пор я понял правду всех религий мира: они борются со злом в человеке (в каждом человеке). Нельзя изгнать вовсе зло из мира. Но можно в каждом человеке его потеснить. С тех пор я понял ложь всех революций истории: они уничтожают только современных им носителей зла (а не разбирая впопыхах — и носителей добра), само же зло, еще увеличенным, берут себе в наследство.

Память — это единственная заначка, где можно держать написанное, где можно проносить его сквозь обыски и этапы. Освобожденная от тяжести суетливых ненужных знаний, память арестанта поражает емкостью и может все расширяться. Мы мало верим в нашу память!

С кого начинать исправлять мир? С других? Или с себя?..